Война всегда начинается внезапно, хотя, спустя поколение, для историков она покажется неизбежной. В 1941 году началась самая страшная, самая близкая, самая дорогая — Великая Отечественная война. Сегодня 9 мая —День Победы в войне над фашистской Германией —является одним из самых важных, трогательных и славных праздников в странах бывшего СССР и многих странах Европы.

В Берлинской операции 1945 года, которая стала завершающей в Великой Отечественной войне, были задействованы свыше 2,5 миллионов солдат и офицеров, 6250 танков и самоходных орудий, 7500 самолетов. Потери оказались огромными: по официальным данным, за сутки Красная Армия теряла более 15 тысяч солдат и офицеров. Всего в Берлинской операции советские войска потеряли 352 тысячи человек.

9 мая на Центральный аэродром имени Фрунзе приземлился самолет «Ли-2», доставивший в Москву акт о капитуляции нацистской Германии. Уже в середине мая Сталин принял решение о проведении Парада Победы.

23 июня 1945 года все газеты Советского Союза опубликовали приказ ?осифа Сталина: «В ознаменование победы над Германией в Великой Отечественной войне назначаю 24 июня 1945 года в Москве на Красной площади парад войск Действующей армии, Военно-Морского флота и Московского гарнизона — ПАРАД ПОБЕДЫ». Парад принимал Маршал Советского Союза Георгий Жуков, а командовал парадом Маршал Советского Союза Константин Рокоссовский.

По одной из версий, почему все-таки Сталин не принял парад лично, предполагается, что Сталин не принимал парад в связи с тем, что у него не было достаточных навыков верховой езды. В мемуарах Жукова «Воспоминания и размышления», со слов сына Сталина, Василия, утверждается, что перед самым парадом Верховный Главнокомандующий пытался научиться управляться с лошадью, но она его понесла, и Сталин упал. Правда, в первом издании книги данного эпизода не было, так что истинные мотивы Сталина так и остаются до сих пор неразрешенным вопросом.

Относительно поздняя дата проведения Парада Победы в значительной степени зависела от времени, необходимого швейным фабрикам Москвы для изготовления 10 тысяч комплектов парадного обмундирования для солдат, а мастерским и ателье — для офицеров и генералов.

За месяц до парада в войска была направлена директива Генерального штаба, согласно которой каждый фронт должен был выделить для парада сводный полк в 1059 человек. В полку следовало иметь: шесть рот пехоты, одну роту артиллеристов, одну роту танкистов, одну роту летчиков и одну роту сводную — из кавалеристов, саперов и связистов. На парад сводные полки должны были прибыть с тридцати шестью знаменами наиболее отличившихся в боях соединений и частей фронта и боевыми знаменами, захваченными в сражениях.

Чтобы участвовать в Параде Победы, надо было пройти жесткий отбор: учитывались не только подвиги и заслуги, но и вид, соответствующий облику воина-победителя, и чтобы ростом воин был не менее 170 см. Недаром в кинохронике все участники парада — просто красавцы, особенно летчики. Отправляясь в Москву, счастливчики еще не знали, что им предстоит по 10 часов в день заниматься строевой ради трех с половиной минут безукоризненного марша по Красной площади.
Знамя Победы, привезенное в Москву 20 июня 1945 года, должны были пронести по Красной площади. ? расчет знаменщиков специально тренировался. Хранитель Знамени в Музее Советской Армии А. Дементьев утверждал: водрузившие его над рейхстагом и откомандированные в Москву знаменосец Неустроев и его ассистенты Егоров, Кантария и Берест прошли на репетиции крайне неудачно — на войне им было не до строевой подготовки. У того же Неустроева к 22 годам было пять ранений, ноги были повреждены. Назначать других знаменосцев — нелепо, да и поздно. Жуков решил Знамя не выносить. Поэтому, вопреки распространенному мнению, Знамени на Параде Победы не было. Первый раз Знамя выносили на парад в 1965 году.

Боевую собаку несли на кителе Сталина

Утро 24 июня. Красная площадь. Бьют Кремлевские куранты. С их последним — десятым — ударом подается команда «Смирно!» Четко звучит цокот копыт двух коней, затем голос командующего парадом, отдающего рапорт, и, наконец, всю Красную площадь захлестывают торжественные звуки оркестра. Начинается объезд войск. На поздравления
маршала Жукова сводные полки отвечают ликующим «ура».

Кстати, торжественная речь Жукова сохранилась. ?нтересно, что на ее полях кто-то тщательно расписал все интонации, с которыми маршал должен был произнести этот текст. Самые интересные пометки: «тише, суровее» — на словах: «Четыре года назад немецко-фашистские полчища разбойничьи напали на нашу страну»; «громче, с нарастанием» — на жирно подчеркнутой фразе: «Красная Армия под водительством своего гениального полководца перешла в решительное наступление» А вот: «тише, проникновеннее» — начиная с предложения «Победу мы завоевали ценой тяжелых жертв».

После исполнения гимна Советского Со¬юза, артиллерийского салюта и троекратного солдатского «ура» парад открыли сорок юных барабанщиков — воспитанников Московского военно-музыкального училища. За ними под звуки военного оркестра из 1400 музыкантов торжественным маршем прошли сводные полки фронтов, для каждого полка исполнялся особый марш.

По приказу Сталина на Параде пронесли знаменитую овчарку Джульбарс на его кителе. Джульбарс был собакой минно-розыскной службы, участником Великой Отечественной войны. Собака принимала участие в разминировании на территории Румынии, Чехословакии, Венгрии и Австрии. За год службы Джульбарс сумел обнаружить более 7 тысяч мин и 150 снарядов. 21 марта 1945 года за успешное выполнение боевого задания Джульбарс был награжден медалью «За боевые заслуги». Это единственный случай за время войны, когда собака удостоилась боевой награды. В конце войны Джульбарс был ранен и не смог самостоятельно участвовать в Параде Победы в Москве, поэтому Сталин и отдал приказ нести собаку-ветерана на руках.

Марш сводных полков завершала колонна солдат, которые несли 200 опущенных знамен и штандартов разгромленных немецких войск. Эти знамена под дробь барабанов были брошены на специальный помост у подножия Мавзолея Ленина, чтобы штандарты не коснулись мостовой Красной площади. Низложение немецких знамен намеренно проводилось в перчатках, чтобы подчеркнуть отвращение к разбитому врагу. Первым бросили личный штандарт Гитлера, последним — знамя армии Власова. После парада перчатки и деревянный помост торжественно сожгли.

Рабочий День Победы

«Парад длился два часа. Дождь лил как из ведра, но тысячи людей, переполнивших Красную площадь, будто и не замечали его, — вспоминал генерал армии Сергей Штеменко. — Но прохождение колонн трудящихся столицы из-за непогоды все же отменили. К вечеру дождь прекратился, на улицах Москвы вновь воцарился праздник. Высоко в небе в лучах мощных прожекторов реяли алые полотнища, величественно плыл сверкающий орден «Победа». На площадях гремели оркестры, выступали артисты, возникали массовые танцы».

С 1948 года в течение почти двух десятилетий 9 мая не являлся официальным праздником и выходным днем. Широко отпраздновали День Победы только в юбилейном 1965 году, когда День Победы стал нерабочим. В связи с этим возникло много противоречий в разъяснении временного «забытия» праздника. Согласно Указу Президиума Верховного Совета СССР от 8 мая 1945 года 9 мая все же был объявлен «днем всенародного торжества — праздником по¬беды», а вместе с тем и выходным днем, которым пробыл вплоть до 1947 года. А в декабрьском выпуске газеты «?звестия» 1947 года появилось обратное постановление Президиума Верховного Совета СССР: 9 мая, праздник победы над Германией, считать рабочим днем. Взамен выходным днем объявлялся 1 января, новогодний праздник, в который до этих пор граждане выходили на работу. Так советское руководство, видимо, попыталось избежать нагромождения выходных, ведь первомайские праздники были не просто выходными, в их честь организовывались грандиозные парады и демонстрации. Между тем праздник 9 мая не был забыт и сохранял свое значение. В газетах в честь праздника публиковались материалы, издавались праздничные открытки и звучали поздравления в адрес фронтовиков.

Увидеть смерть в первый раз

В семье Маргариты Баулиной до сих пор хранят пленки, на которых ее прадедушка Андриан Начинкин рассказывал свои воспоминания о войне. Дважды пленный, Андриан Алексеевич навсегда покалечил руку, перебитая осколками нога вынуждала передвигаться его с помощью костыля, контузия повлекла потерю слуха и зрения. Но, как вспоминает правнучка, он никогда ни о чем не жалел и не считал себя героем. Мы приведем отрывок воспоминаний этого человека о первом дне войны и жизни после победы.

«22 июня 1941 года. 3.30 утра. Еще солнышко только-только показалось из-за горизонта, как немецкие самолеты начали нас бомбить. Нам повезло, нашей бригадой командовал опытный майор Лагутин, Герой Советского Союза. Последнюю неделю до войны он заставлял экипажи спать около танков в палатках. Так мы и поступали. Те, кто в ту ночь остался ночевать в казармах, были уничтожены утром во время бомбежек. Но нам повезло, наш танковый батальон практически не пострадал в первую бомбежку. Одного патруля все ж таки убило. Мы увидели смерть первый раз: оторванная рука прямо с рукавом на ветке сосны, вороночка на земле, а в ней горелое мясо. Как оно пахнет! Это отвратительный запах. Один только он был убит, но нас все равно это потрясло. Мы прибыли в другой лес. У нас там были подготовленные запасные позиции. Быстренько пришла походная кухня. Она сварила завтрак — пшенный концентрат. Получить-то мы успели, но не успели съесть эту кашу. Немецкий самолет разведчик-корректировщик дал наши координаты. Вновь налетели бомбардировщики — и давай в этот лес спускать бомбы. Солдаты бросились каждый в свою щель. Там, в щели, сожмешься на дне в комок, голову вниз опустишь и сидишь.

Это была первая в моей жизни бомбежка. Она мне показалась очень долгой. Земля сотрясается, песок сыплется, за шиворот засыпается. ? только и слышишь — взрывы. Потом, чувствую, гарь пошла. Горит что-то. Видимо, наши танки. Через какое-то время все стихло. ? мысль такая вкралась мне в голову: «Наверное, я остался в живых один. Что же я буду делать?» Вдруг, слышу, кто-то тонким голосом кричит: «Помогите. Помогите…» На этот крик я и побежал. С разных сторон еще люди выскочили, тоже побежали на голос. Подбегаем, смотрим, сидит около сосны старший лейтенант. А у него живот распорот: кишки выпали, и он их вставляет туда, запихивает, заправляет. Мы окружили его, человек 10-12, и не знаем, что делать. А он только и делает, что заправляет. Потом прибежали врач с фельдшером, положили лейтенанта на носилки и унесли. Такая вот была первая бомбежка.

После войны мне казалось, что я сойду с ума. Кошмарные сны мучили меня каждую ночь. Снилось, что или я колю немца штыком, или он меня. Просыпался в холодном поту. Я пошел в госпиталь, говорю: так и так. «Ничего, это у всех так, — ответил мне доктор, — постепенно будет реже». ? действительно, через год кошмары стали сниться реже. Раз в неделю. А уж теперь, если и приснится сон фронтовых дней, то раза два в году. Товарищ фронтовой приснится, который погиб».

Мир, победа, победа!

«Одно из моих ярких воспоминаний о победе в войне — это широкая, грязная, серая река военнопленных, — вспоминал советский и российский артист Олег Анофриев. — Они шли бесконечной толпой. Но больше всего меня удивило, что наш народ, собравшийся посмотреть на пленников, не проявлял к ним никакой злобы. Некоторые женщины даже бросали пленникам хлеб. Немцы медленно шли, а за ними следовали поливальные машины и смывали их следы с площади. Забыть это невозможно».

«Мне никогда не забыть день славной победы — 9 мая 1945 года, который я встретила в Германии. Помню эту радость в тот солнечный день. Весть пришла неожиданно. Кто-то из товарищей громко крикнул: «Друзья, война окончилась! Наша Красная Армия победила фашистских захватчиков! Ура!», — вспоминала защитница Бреста Раиса ?вановна Абакумова. — Мы от радости плакали, обнимались, смеялись. В этой радости я сказала подруге: «Валентина, наш Орел теперь мирный и свободный от фашистов, и мы скоро поедем домой, в Орел!». Мы вспоминали родных и друзей. Но нас, медицинских сестер, сразу не отпустили домой. Оставили работать в госпитале, где лечились наши раненые. Только в декабре 1945 года мы демобилизовались. Я вернулась в родной город…»

«Мне был тогда 21 год. Помню я тот тихий майский вечер 8 мая. Находились мы на огневой позиции в восточной части Берлина, отдыхали после трудового рабочего дня, — вспоминал Григорий Павлович Мебель. — Отсюда мы вели огонь по рейхстагу, имперской канцелярии, министерству иностранных дел. В парке, вокруг наших огневых позиций, вовсю цвела сирень, пели соловьи. Если бы не развалины кругом, ничего бы не напоминало о недавнем кровопролитном бое.

? вдруг около девяти часов вечера кругом поднялась страшная пальба. В небе вспыхнуло зарево из ракет. Не зная в чем дело, я отдал команду: «Тревога, расчет — к орудиям». Каждый занял свое место, а я побежал в блиндаж к телефону. В это время прибегает связной от комбата и кричит: «Товарищ гвардии лейтенант, немцы подписали акт о капитуляции. Мир!» Помню, схватил я этого небольшого роста солдата и давай душить в объятиях. На глазах у нас слезы. Вышел я, шатаясь, из блиндажа и вижу, бегут ко мне мои товарищи по оружию и тоже плачут от радости. Обнимаются, целуются, стреляют вверх из своего оружия и кричат, кричат: «Мир, победа, победа!».

Автор: Svetlana - 9 мая, 2013 | Категория: История праздников, календари, Это интересно | Нет комментариев -